Энергетическое сотрудничество Казахстана и Китая
Сегодня весь мир на пороге глобального изменения энергетической структуры для достижения углеродной нейтральности. Особенно это касается второй крупнейшей мировой экономики – Китая, в котором энергетика является важнейшим драйвером всего экономического роста. Какой будет дальнейшая китайская энергетическая политика и какова будет роль Казахстана в будущей энергетической структуре Китая — это важнейший вопрос, требующий серьезного анализа уже на текущем периоде. Очевидно, что зеленые технологии и борьба с углеродными выбросами — это главный тренд развития Китая на ближайшие десятилетия.
Анализируя особенности энергетической стратегии Китая, необходимо четко отдавать себе отчет, что перед нами не просто стратегия развития отдельной отрасли. Энергетика КНР – это важнейший базис функционирования второй, а местами уже и первой экономики мира, это область, которая максимально тесно связана с такими ключевыми сферами, как повестка международных отношений, безопасность, экономические реформы, благосостояние граждан, экологические показатели и многое другое.
После достижения в текущем году первой столетней цели – построения среднезажиточного общества — Китай сосредоточил усилия на достижении следующей фундаментальной цели – достижения уровня среднеразвитых стран. Энергетическая политика выступает в роли ключевого фактора, призванного обеспечить достижение указанных целей.
В энергетической сфере Китая важнейший вектор развития — экология и «зеленое» развитие. В прошлом году председатель КНР Си Цзиньпин на Генассамблее ООН заявил, что Китай к 2050 году достигнет углеродной нейтральности. Для выполнения этой амбициозной цели КНР к 2030 году должна достичь пика выбросов парниковых газов в атмосферу. Поэтому на ближайшую пятилетку поставлена задача — снизить энергоемкость на 13,5%.
Среди ключевых пунктов внутренней энергетической стратегии Китая базовыми являются следующие характеристики:
— стремление к углеродной нейтральности;
— снижение энергоемкости и снижение выбросов на единицу ВВП;
— снижение доли угля;
— увеличение доли таких источников, как природный газ, атомная энергия, ВИЭ, водородная энергетика;
— поэтапная модернизация ряда отраслей экономики с учетом новых принципов функционирования энергетики.
Если рассматривать внешнюю стратегию, то здесь приоритеты более традиционны и соблюдаются Китаем уже на протяжении последних десятилетий, однако обострение международной конъюнктуры несомненно повышает значение практически каждого из них:
— обеспечение безопасности импорта энергоносителей в условиях сложной международной ситуации;
— диверсификация поставок энергоносителей;
— создание условий для обеспечения низких цен на мировых рынках;
— вхождение в активы ведущих компаний в нефтегазовой и атомной промышленности.
Если перейти на конкретные источники энергии, то картина будет следующей: Китай планирует значительно сократить использование угля — с 57% в 2020 году до почти 30% в 2050-м.
Использование нефти также планируется сокращать, но не столь значительно, а вот природный газ, напротив, будет использоваться все шире — ожидается, что его доля вырастет почти вдвое, до 17%.
Особое внимание планируется уделить увеличению доли атомной энергетики и возобновляемым источникам энергии, их долю планируется увеличить до 20% к 2035 году.
Китай – давний и стабильный энергетический партнер Казахстана. Сегодня энергетическое сотрудничество охватывает несколько сфер: от добычи и разработки месторождений углеводородов до строительства инфраструктуры и от атомной энергетики до внедрения новейших технологий в области генерации возобновляемой энергии.
Старт был положен еще в 90-е годы, когда за счет гигантского скачка потребления энергоресурсов в ходе своего экономического развития, Китай перешел от экспортеров в статус чистых импортеров нефти. В 1997 году в Казахстан впервые пришла Китайская национальная нефтяная компания (CNPC).
Надо заметить, западные компании пришли в Казахстан в начале 90-х, когда страна еще не была так привлекательна для зарубежных инвесторов. Остро стоял вопрос доверия к молодой стране и ее способности к выживанию. Поэтому Казахстан был вынужден идти на уступки, заключая договора о СРП (совместном разделе продукции), которые предполагали значительные преференции.
В 1997 году Китайская национальная нефтегазовая компания (CNPC) приобрела контрольный пакет акций АО «Актюбинскнефть», что получило в СМИ громкие заголовки: «контракт века». Но при этом, CNPC пришла уже на устоявшийся рынок, поэтому изначально работала и по сей день работает по полноценному казахстанскому налоговому законодательству, являясь на сегодня одним из крупнейших налогоплательщиков в бюджет, что выгодно отличает ее от многих западных нефтяных фирм.
В 1997 году был подписан крупный контракт между Казахстаном и Китаем по инвестированию в нефтегазовый сектор РК на общую сумму в 11 млрд долларов.
Такие крупные сделки заложили основу расцвета нефтегазовых проектов Казахстана и Китая пришедшихся на 2000-е. Здесь надо понимать, что до этого в восточном направлении не было никакой инфраструктуры по переброске энергоресурсов в Азию. Голая степь и горы, с нулевыми доходами из огромного азиатского рынка.
Но в начале нового тысячелетия мировая экономика стала испытывать небывалый подъем, цена на энергоносители била все рекорды, причем именно расцвет азиатских государств — Китая, Южной Кореи, Малайзии, Сингапура и других был главным мировым драйвером. Вся Азия нуждалась в ресурсах.
Поэтому Казахстан и Китай начали стремительно строить совместную инфраструктуру: трубопроводы, железные дороги, перекачивающие станции и т.п. Причем, трубопровод Казахстан-Китай стал важной частью не только между двумя странами, а всей региональной евразийской системы, так как одной из важных его точек стала станция Атасу, имеющая важное значение для движения не только Запад-Восток, но Север-Юг, позволив использовать его и для подключения российских проектов.
В этот же период китайские компании стали проявлять растущий интерес к атомной отрасли Казахстана. В 2004 году Китайская национальная ядерная корпорация (CNNC) подписала с НК «Казатомпром» контракт по добыче урана на срок до 2020 года. Данный контракт сопровождался договором о стратегической кооперации между Китаем и Казахстаном в области атомной энергетики. В последующем между КНР и РК были достигнуты соглашения и о совместном производстве ядерного топлива.
Сейчас, это кажется легким и само собой разумеющимся ходом событий. Но стоит напомнить, что именно тогда казахстанским дипломатам пришлось доказывать своим китайским партнерам тезис, который сегодня может вызвать только улыбку: Казахстан сумеет обеспечить безопасность трубопроводов и инвестиций. Но тогда было далеко не до смеха, многие международные консультанты выражали сомнение, указывали на близость Афганистана, говорили о росте террористической и военной активности в регионе.
За годы сотрудничества построены два важных трубопровода для транспортировки энергоресурсов: нефтепровод и газопровод. На сегодня по трубопроводу Казахстан-Китай было транспортировано около 150 млн тонн нефти, из них в 2020 году – около 12 млн. В целом, по данным Министерства энергетики РК, Казахстану удалось транспортировать в Китай около 147 млн тонн нефти с момента начала эксплуатации трубопровода Казахстан-Китай и 44 млрд кубов газа с 2013 года по газопроводам Сарыбулак-Зимунай и Казахстан-Китай.
На сегодня, китайские компании занимают важную долю в добыче нефти и газа в Казахстане. По данным за 2020 год, Китай занимает 4 место в региональном разрезе по добыче нефти в РК, уступая Казахстану, США и Европе. На долю КНР приходится 16% всей добычи нефти в Казахстане.
Что касается компаний, то компания CNPC занимает 3 место в списке топ-10 инвесторов по добыче нефти в 2020 году, на ее долю приходится 11,5% добычи, или 9,86 млн тонн нефти. Компания «Ситик» в 2020 году добыла 1,4%, или 1,22 млн тонн нефти.
Ряд данных говорят о том, что сегодня потенциал казахстанско-китайского энергетического партнерства используется не в полной мере. Так, за первое полугодие 2021 года Китай занимает лишь 10 место в списке стран, куда экспортируется казахстанская нефть. Кроме того, цифры за 2021 год показывают снижение экспорта как нефти, так и природного газа в КНР.
В то же время потенциал развития двустороннего энергетического сотрудничества, включая налаженные механизмы взаимодействия и поставок энергоресурсов, показанная выше устойчивая тенденция роста спроса в КНР на такие энергоресурсы, как газ, нефть, уран, позволяет значительно расширить роль Казахстана в реализации энергетической стратегии Китая.
А с учетом того, что с 2023 года Казахстан попадает под действие углеродного налога в Европе и рентабельность поставок энергоносителей на этом направлении значительно снизится, китайский вектор экспорта становится на вес золота.
